Сергей Александрович СтебаковБЕСКОНЕЧНОСТЬ БЫТИЯНАУЧНЫЕ ЭССЕ СЕРГЕЯ СТЕБАКОВА Предисловие редактора Вам предстоит познакомиться с человеком, который посвятил почти 30 лет своей жизни осуществлению идеи, наверняка, возникавшей у каждого человека. Потрясенный потерей своей любимой жены, он взялся за разработку теории, обосновывающей возможность вернуть из небытия любимого человека. Он рассчитывал перейти и к практическому ее воплощению и даже, освоив новое понятие «спонсор», делал попытки найти богатого идеалиста способного вложить деньги в его весьма рискованный проект. Свою главную работу, свою теорию, которую автор назвал гипотетической, он определил как «Моделирование психического аппарата». Гипотетической, то есть без доказательств, без абсолютной уверенности в ее верности, с сомнениями. А потому он приглашал к соучастию в его суждениях своих неравнодушных друзей, знакомых, собеседников, окружавших его на конференциях, слушаниях, лекциях, выставочных залах. Он всегда находил тему для выступления, подкидывал реплики, будил интерес всех, кто был рядом. Он притягивал людей, глядящих на него удивленно, а потом следующих за ним хвостом по залам. Он завораживал, будучи эстетом - хромым, с искривленным позвоночником, некрасивым и обижающимся на некрасивость. Но все недостатки его внешности забывались под воздействиям обаяния его восторженного бархатного голоса, острых и неожиданных высказываний, доброжелательного яркого юмора, рождаемых на ходу каламбуров, бесконечного цитирования и сочинения «поэз» и почти янтарных бархатных глаз. То, что вы прочтете - еще не самый главный его труд. Это как бы вступление к нему, подготовка сознания читателей к восприятию его теории. Эти логические построения проводились одновременно с его главным исследованием. Они как будто укрепляли его в правильности избранного им направления. Их назначение - разбередить мысль читателя и заставить его думать над теми же вопросами, которые волновали его. Зачем? А чтобы пригласить каждого читающего, как собеседника, к соучастию в его исследовании, к поиску ответа на тот главный вопрос, который стал причиной создания его гипотетической теории. Итак, все главы этой книги - это приглашение к соисследованию всех, кто заинтересуется его идеей, как привлекал он к этому тех, кто приходил в его запыленную арбатскую квартиру со старой, разваливающейся мебелью. Он встречал своего гостя сразу предложением прочитать написанное им, чтобы выслушать отзыв и поспорить. Он обкатывал с ним свои нагромождения эпитетов, повторяющихся, тавтологичных, передающих тем самым накал его волнения, страстного убеждения. Признаюсь, я вынуждена была отказаться от соучастия в его попытках изложить на бумаге отдельные фразы-абзацы, над которыми он предлагал мне поработать совместно, так как они ему не давались. Мое желание помочь ему и моя попытка осуществить это наткнулись на невозможность преодолеть его словесные нагромождения. Мы бились над фразами, спорили, он бунтовал в ответ на мои предложения пересказать простыми словами научно-технические, эстето-психологические сложные конструкции с мало известными терминами или архаизмами. В конце концов, он сказал, что много идей, открытий погибло из-за невозможности изложить мысли символами, словами. Вполне возможно, что это ждет и его. Я звонила ему, спрашивала работает ли над книгой. А он отвечал: «Пишу эссе». Опять эссе - возмущалась я, когда же он возьмется за свой главный научный труд, в великую важность которого я глубоко уверовала. Он обещал дать почитать. Но этого так и не произошло, хотя незадолго до своих последних дней он сказал мне, что все-таки закончил свою книгу. И вот теперь она (вернее, начальная часть ее) передо мной. Отдельная папка, в которой собраны маленькие кусочки случайных бумажек, бланков библиотечных заказов, листков из учебных тетрадей и амбарных книг, а то и оберточной бумаге, картона, исписанных его почерком с бегущими, почти падающими под наклоном 30 градусов буквами. И чаще всего написанное в них представлено, как эссе. А я то думала, что он, все время говоря о том, что работает над эссе, оттачивает одну и ту же аннотацию своей книги, стараясь ее сделать четкой, понятной, увлекательной и немногословной, чтобы, как он говорил, редактор издательства был сразу покорен ее содержанием и тогда бы захотел просмотреть его «Книгу» до конца. Так он трактовал значение аннотации. А он, оказывается, памятуя о том ужасе невозможности передать людям открытие, постигшее многих так и не ставших известными гениев, выбрал жанр, который позволяет ему постепенно вкладывать в голову читателя свои сомнения, идеи, рациональные предложения, и дать ему таким образом ощущение соучастия в его исследовании, когда уже невозможно отказаться от этой работы, и продолжать ее читать, а издателю (просто не куда деться) издать. Он своими научно-исследовательскими миниатюрами в жанре эссе выстроил ловушку для читателя, затягивающую в дебри его исследований, но и делающую жизнь увлекательной, экспериментаторской, позволяя обнаруживать те элементы излагаемых истин, с коими каждый, оказывается, сталкивался. И вот теперь под умелым, тонким, изысканном руководством автора сборника эссе, предваряющего его главную «Книгу», читатель осознает это и радуется тому, что и сам сомневался, и сам, в общем-то не был дураком, задумываясь о «возможности вечного бытия». Литературные эссе стали формой научного исследования, к которому он прикасается робко, оглядываясь на мысли, идеи, домыслы людей прошлого, которые бились над тайной жизни и смерти, живого и неживого. В каждом эссе автор предлагает новые точки обозрения темы, с которых можно увидеть луч света, подсказку, высветленную сторону исследуемого предмета. Так мы видим по новому какой-то объект представленным с разных позиций рисовальщиками, изображающими его с разных точек зрения. Например если этот объект - лицо, то один и тот же человек предстает каждый раз несколько другим. В этих эссе мы столкнемся с оригинальным объяснением известных исторических событий, их причин и следствий. В их основу легли факты жизни автора, других людей, событий, на которые он натыкался, находя в них логичное подтверждение того, что и другие исследователи - ученые и сказочные персонажи, представители темных сил (колдуны и волшебники), цивилизованных и диких народов - тоже искали и находили доказательства существования иного мира, иных измерений, приюта сознания или «души». Он показывает, обладая познаниями в истории, живописи, философии, что поиск истины о душе (то есть, главной загадки живого) сопровождает все развитие человечества, по крайней мере, с античных времен, всех цивилизаций и даже диких народов. Он принял эстафету, встал в цепь тех, кто передает вопрос следующим. Но при этом он систематизировал многое из того, что было до него выстроено. Собрал материал и вложил в него свое понимание математика, одного из первых российских (в годы его активной деятельности говорили «советских») кибернетиков, появившихся тогда, когда в тоталитарной стране стало разрешено произносить это слово. Он втягивает в научное обоснование «потустороннего мира» поэзию, искусство, историю и, чтобы перейти от «языка наглядных образов к математическим абстракциям» использует логическое построение с применением методов кибернетики. Эта его работа аналогична литературному сценарию будущего фильма, над которым еще предстоит потрудиться. Можно сказать, что он использовал метод литературного изложения своего научного гипотетического открытия. Эффект достигается тот, которого он хотел. Его размышления, проиллюстрированные разыми фактами, стихами, мифами и сказками приводят читателя к заключению о возможности или даже неизбежности бесконечности жизни. Он был затворником последние годы из-за сложности с передвижением: травмированная нога, искривленный позвоночник, сидячий образ жизни с небольшими проходами по маленькой двухкомнатной квартире дома, красивого с высоты птичьего полета (в виде звезды), но мало удобного для жилья. И все же он не был затворником, рождающим идею-поучение, открытие-назидание, навязывающим свой взгляд. К нему приходили люди постоянно, но не за тем, чтобы проявить милосердие, поддержать вниманием одинокого беспомощного человека. К нему шли за общением, за обогащением новой информацией, фантастической идеей, остроумным словом и его изысканными стихами. Он был атеист, безразличный к религии, как философии, но восторженный поклонник религиозного искусства - литературного, живописного, архитектурного, исторического. Он наблюдал за возвращением религии в российский народ. И параллельно через кибернетические, логические, математические построения пришел к неизбежности иной - неземной, загробной жизни - жизни сознания. Он готовился к тому, чтобы начать практические испытания своей теории возможности возвращения на Землю сознания близких и дорогих людей и общения с ними. - Какой эгоизм! - говорила я ему в привычной манере спорить, противоречить, чтобы вызвать его на его парадоксальные доводы. - ТАМ - жизнь лучше, а вы добиваетесь своими теориями возвращения любимых людей в земное страдание. -Но ведь они не могут не страдать ТАМ от разлуки со своими близкими. И возвращаясь в земные мучения, они будут со своими близкими. Они - с нами будут. И Любочка вернется и доскажет все, что мы не смогли с ней проговорить. Любочка - жена. Безумно любила его и мучилась с ним, как положено любящим. Умерла скоропостижно за рабочим столом в институте математики, склонив свою пышноволосую с голубоватой сединой голову. Он прожил без нее более 30 лет. И все это время писал свой труд страстно, эмоционально, разочаровываясь и восторгаясь, досадуя и ликуя по поводу ярких мыслей, открытий людей прошлого, опередивших возможности их восприятия тем временем, в котором они жили. Может быть, и он окажется в их рядах, не воспринятым его временем? Нет, уже пора. Итак, впереди - исследование. Приглашаем. Перелистывайте страницу. Разделите мою радость общения с этим ярким, жизнерадостным, романтиком. Знакомьтесь - Сергей Александровичем Стебаков. Он (1913-1999гг) прожил тяжелый век и был счастлив стать свидетелем окончания тоталитаризма, отважного слова «Радио Россия» начала 90-х годов, возрождения храма Христа Спасителя, который мы с ним посетили на Крещенье, и завершить свой путь, успев оставить людям свои мысли. Он прожил замечательную творческую жизнь. Валентина Сальникова |